Освобождал Беларусь под бомбёжками
«500 килограммовая авиабомба разорвалась в 20 метрах от меня в первый же день на фронте, – вспоминает ветеран Великой Отечественной войны Михаил Легчилкин, который в составе 3-го Белорусского фронта освобождал Беларусь. – Готовясь к операции «Багратион», мы попали под страшный авианалёт под Калинковичами, однако продолжали вести заградительный огонь из зениток. Были молодые, но сознательные. Уважали и любили Родину.
В душу запало…
До того, как попасть в армию, Михаил три года прожил на оккупированной территории. В первые дни войны его вместе с другими 15-летними подростками из села Светиловичи Ветковского района отправили копать противотанковые рвы. «Глубиной три, шириной шесть метров, – рассказывает Михаил Иванович. – Совковой лопатой рыл. Было тяжело, но я сам себе мысленно повторял, что страна в тяжёлом положении и нужно помочь отступавшим солдатам». А они в это время отходили в брянские леса.
Вскоре в деревне Михаила появились фашисты. «Мародёрством они занимались, – говорит ветеран. – На одного немца приходилось три полицая. Я на их зверства насмотрелся, и мне это так в душу запало! Постоянно думал, как гадов задушить, как освободить Родину от фашистской чумы».
Михаил Иванович, не скрывая эмоций, приводит один из эпизодов жизни в оккупации. Как-то к ним во двор заехали на лошадях фашисты и стали забирать корову с тёлкой. Прибежала мать, начала просить, чтобы корову, кормилицу, оставили. Ведь в семье было восемь детей. «А один из солдат, что думаете? Вытащил из стремени кованый ботинок и матери по голове как ударил! Она без сознания и упала. Потом еле отошла, – вспоминает Михаил Легчилкин. – Изверги!» Последний визит немцев, при их отступлении в 1943 году, тоже запомнился Михаилу: «У нас было 50 гусей. Так они загнали всех во двор, часть передушили, а часть в наш сундук засунули, выбросив из него одежду. Потом понатыкали отверстий и закрыли крышкой. А ещё приказали матери приготовить в печи шесть не обскобленных птиц. Спешили. Дали маме подзатыльник, чтобы она была расторопнее. Потом нажрались, напились и быстрей удирать. Советские войска уже подходили».
«Мама, куда я попал?»
Михаила призвали в армию 17 апреля 1944 года. Распределили на зенитную батарею, которая, по воспоминаниям ветерана, располагалась там, где сейчас находятся карусели парка дворца Румянцевых и Паскевичей. Новобранцу приходилось подносить к орудию снаряды. «Мой рост в 18 лет был метр шестьдесят. Вес – 47 килограммов. А снаряд весил почти как я! Брали мы его вдвоём с напарником», – описывает тяготы службы ветеран. Когда командир батареи увидел, что Михаилу тяжело, перевёл его в Калинковичи связистом в 252-й зенитно-артиллерийский дивизион, который охранял железнодорожную станцию. Там сосредотачивали войска для наступательной операции «Багратион».
Поместили Михаила по прибытию в землянке на нарах. «Как сейчас помню, – дрожит голос ветерана. – Ночью 1 мая не успел я ещё заснуть, как с петель взрывной волной сорвало дверь и вынесло окно. Это 500-килограммовая бомба упала в 20 метрах от землянки, вырыв воронку глубиной три метра и в диаметре десять. У меня кровь от взрывной волны хлынула из ушей и носа. Контузило. Налетело много немецких бомбардировщиков и давай «утюжить» наши позиции. Трава вихрем взлетает, а я упал на землю и сам про себя повторяю: “Мама, куда я попал?”»
Командир орудия подбежал к Мише и приказал, чтобы тот помогал подавать боеприпасы. Наши зенитчики попытались создать заградительный огонь, так как не видели в ночном небе вражеских самолётов. А немцы на парашютах спускали осветительные бомбы и позиции советских солдат были у них как на ладони. Из землянки Михаила в ту ночь погибло пять человек. «Одному руку по самое плечо оторвало, – вспоминает ветеран, – но жив остался». А утром командир батареи отправил новобранца с донесением в штаб дивизиона в Мозырь сообщить о сложившейся после налёта ситуации.
Убежал от бомбы
В 9 утра рядовой Легчилкин с пакетом направился пешком в Мозырь. «Бегу я через железнодорожную станцию, где стояла батарея 37-миллиметровых зениток. То, что я там увидел, ни в каком фильме ужасов не покажут. Земля была усыпана частями человеческих тел. Кругом валялись искорёженные обломки орудий – стволы, колёса. Во время ночного налёта досталось не только нам, но и этой батарее, которая была полностью уничтожена. Тогда я испытал сильнейший шок, но набрался мужества и пустился бегом выполнять приказ», – передаёт ощущения Михаил Иванович. А через несколько километров на подходе к Мозырю солдат увидел над головой Юнкерс. «Слышу звук: “Иии-и-и-и-и!” Это бомбардировщик сбросил бомбу. Бегу, а она вроде за мной гонится. Я быстрей, и бомба как будто ускоряется», – столько волнения в рассказе Михаила Легчилкина, как будто это произошло только вчера. Подбежал он к дому возле дороги, думая спрятаться. Видит: дед, бабушка и внучка во дворе стоят. «Мне ещё запомнилось, как внучка спросила, что это летит. А бабка ей ответила, что это печная головешка», – грустно улыбается рассказчик.
«Какое-то шестое чувство во мне сработало и вместо того, чтобы спрятаться в доме, прыгнул в кювет возле дороги. Оказался по ноздри в воде и только пакет с письмом приподнял, чтобы не намок. Тут как рвануло, пилотку вмиг сорвало. Осколками лоб посекло меленько, – потирает небольшие шрамы на голове ветеран. – Если бы на пять сантиметров выше приподнялся, то, скорее всего, погиб бы». Выбрался из воды Михаил и, как был в грязи, так и отправился дальше. А злосчастная бомба угодила прямо в дом, возле которого останавливался чудом спасённый солдат. «Молодец, сынок, – первое, что услышал Легчилкин, когда принёс донесение начальнику штаба дивизиона, который то ли в шутку, то ли всерьёз добавил. – За такое тебя можно было бы и к награде приставить». Не знал командир, что пришлось пережить за короткий срок юному солдату.
Ток через себя
В ходе наступательной операции по освобождению нашей страны 3-й Белорусский фронт сконцентрировал удар в направлении Витебска. Больше всего Михаилу Ивановичу запомнилось, как воевали девушки-зенитчицы: «Как только сирены во время налёта заревут – девчата, бедные, выскакивают из землянок, бывало, что в одном белье, не думая, что волосы растрёпаны, и садятся за рычаги орудий. Быстрее мужчин!» Самого же Михаила из-за очень хорошего зрения отправляли дежурить на наблюдательный пункт в двух километрах от передовой. Он устанавливал тип и количество вражеских самолётов, азимут и высоту их полёта. По данным связиста зенитная батарея определяла направление огня.
Самой большой напастью для Михаила были диверсанты, которые по три–четыре раза на дню вырезали куски кабеля в лесу. После этого бойцу приходилось восстанавливать связь. Помогали ему телефонистка и радистка. «Помню, диверсанты в очередной раз лишили нас связи, – рассказывает ветеран. – Растянули мы катушку с кабелем. И тут, досада: не хватает метра, чтобы соединить концы. А нужно было срочно устранить разрыв. Что делать? Взялся я за концы проводов. Говорю девушкам, ищите колючую проволоку, а я пока вместо провода "поработаю". Час держал. Ток, когда индуктором крутишь, небольшой, но меня всё же щипало. Понимал, что не имею права бросить. Батарея ждала данных, чтобы изготовиться к стрельбе. Я их буквально пропускал через себя».
Мнение солдата
Не раз во время наступления батарея, в которой служил Легчилкин, подвергалась бомбардировкам. Под авианалётом отправлялся он налаживать разорванную связь. «Мы с радисткой так чуть не погибли. Ударной волной меня стукнуло об бруствер, а её накрыло землёй. Видно было только одно лицо. Я откопал девушку, и мы продолжили выполнять задание, – пересказывает военные будни Михаил Иванович. – Мы освободили Родину не только благодаря мужеству, но и дружбе народов. Солдаты всех национальностей Советского Союза служили вместе со мной. Чеченцы, туркмены, русские, украинцы, белорусы, казахи воевали плечом к плечу. Мы вместе дошли до Вильнюса, где и встретили Победу. Клич "За Родину, за Сталина" был для нас не пустым звуком. Несмотря ни на что, понимали, что вождь втрудную минуту должен быть с жёсткой рукой, умный и требовательный. Каким и был Сталин. Хотя его и охаивают многие. Если бы Сталина не было, моё мнение, как солдата, Великую Отечественную войну бы мы не выиграли».
Довелось Михаилу увидеть и маршала Рокоссовского в деревне Глуховка Ветковского района, где временно размещался штаб главнокомандующего: «Высокий, статный был мужчина. Герой». Михаил Иванович с любовью снимает с книжной полки парадный портрет полководца Георгия Жукова: «Это мой любимый военачальник. Я его уважаю. Его снимок у меня всегда на видном месте стоит, – подчёркивает ветеран и добавляет: – Только благодаря Красной Армии я вышел в люди и повидал мир».
Из-за больших потерь воинского состава во время войны Михаил Легчилкин до 1950-года служил рядовым в Советских войсках. Отучившись, стал офицером и шесть лет провёл в ГДР, где в звании капитана командовал батареей. После 12 лет защищал границы СССР в уссурийской тайге, а в 1973 году ушёл в отставку в звании полковника. Вернувшись на Родину, долгие годы работал в Гомеле в штабе гражданской обороны Центрального района.
В свои 88 лет ветеран сохранил солдатскую выправку. О его преданном служении Отчизне свидетельствуют орден Великой Отечественной войны, медаль «За боевые заслуги». А надевая награду «За победу над Германией», ветеран с гордостью читает выгравированные на ней слова: «Наше дело правое, мы победили».
Автор фото: Чернявский Дмитрий