Пять поколений семьи гомельчанина Александра Светочного связано с военной службой
Пять поколений семьи подполковника Александра Светочного связано с военной службой. Прадед получил три Георгиевских креста во время Русско-японской войны, проявил себя на фронтах гражданской, дед, чья фотография в будёновке хранится в семейном архиве, сражался на Финской и Великой Отечественной войнах, отец нёс срочную службу. А теперь офицером готовится стать его сын – Антон.
– Мой прадед Константин Светочный был из рода кубанских казаков. Во время гражданской войны сражался вместе с Семёном Будённым. Интересно, что для того, чтобы жена и пятеро детей не голодали во время пребывания храброго воина на фронте, Красная Армия выделила ему три тонны зерна, – делится подробностями биографии предка Александр Светочный. – Вот такой он был ценный кавалерист. Единственной его слабостью были лошади, мимо которых он не мог пройти. Несмотря на хромоту после ранения, на ходу запрыгивал на коня и скакал галопом стоя в стременах. Кстати, прожил до 92 лет.
Вспоминая деда Ивана, который также служил в кавалерии, Александр отмечает его особое мужество, позволившее единственному из земляков-однополчан бежать из плена, в который он попал под Львовом в начале Великой Отечественной войны. Затем он воевал в партизанском отряде в Лоевском районе, а после, влившись в ряды Красной Армии, дошёл с боями до Польши, где и погиб.
– У деда был трофейный племенной немецкий конь, настолько высокий, что он мог пройти под ним практически не нагибаясь, – рассказывает Александр Светочный. – Лихой был кавалерист.
Кстати, предки жены подполковника также происходили из казаков, но уже Терских. Богатая военная родословная, безусловно, повлияла на то, чтобы Александр Светочный связал свою жизнь с армией. Службу он начал в 5-й отдельной бригаде специального назначения, дислоцирующейся в Марьиной Горке. Желание попасть именно в этот род войск появилось у Александра после того, как Григорий Шагин – руководитель военно-спортивного клуба, где занимался будущий спецназовец, свозил ребят на экскурсию в Марьину Горку.
– Было сложно, – делится впечатлениями о первых месяцах в армии подполковник. – Нагрузки – колоссальные. За неделю потерял семь килограммов, несмотря на то, что я весил тогда около 60.
Трудности только закаляли характер будущего офицера. Он научился метко бить в цель из всех видов стрелкового оружия, попав в спортивно-парашютную команду бригады, довёл счёт прыжкам до 98. На данный же момент Александр Светочный работает преподавателем, начальником юридической службы кафедры общевойсковой подготовки военно-транспортного факультета БелГУТа.
– Хочешь продолжить военное дело своего отца? – интересуюсь у сына бывшего спецназовца.
– Так точно, – по-военному отвечает парень. – Решил связать свою жизнь с погонами после того, как вместе с отцом пробыл всё лето в военной части, где он служил. Даже из снайперской винтовки удалось пострелять.
– Он у меня меткий стрелок, – добавляет Александр Анатольевич.
– А в чём секрет точной стрельбы? – интересуюсь.
– Это военная тайна, – улыбается Антон Светочный.
– Некоторые говорят: «Молодёжь сейчас не та». Честно скажу, наши курсанты, солдаты-срочники, с которыми мне довелось служить, могут не задумываясь прыгнуть в огонь и воду. Это не какие-то пафосные слова, наши парни действительно такие, – подчёркивает подполковник. – Они, может быть, и сами о себе этого пока не знают. Но в нужный час проявят всё мужество, на которое способны. На полевых выходах, на занятиях понимаешь, что служба для них не игра, а серьёзное дело. Мне как-то один солдат сказал: «Если я даже за 300 километров от Родины буду её защищать, то если и погибну, заберу с собой на тот свет как минимум с десяток врагов. И, умирая, буду знать, что этот десяток до моей Родины уже не дойдёт».
Александр Светочный уже 25 лет носит погоны и пока не собирается уходить в отставку:
– Один генерал мне как-то сказал: «Если военный зашёл в штаб бригады и, проходя мимо боевого знамени, у него ничего не ёкнуло, значит, надо со службы уходить. Но если сердце ёкает, то ему ещё служить и служить». У меня ёкает, ещё с тех времён, когда принимал присягу на верность Родине. Я тогда спросил офицера, зачем мы её учим, если потом всё равно будем читать. «Ты должен помнить то, в чём поклялся, иначе это не клятва, – услышал в ответ. – Во-вторых, когда будешь читать присягу, то больше половины из вас из-за слёз не смогут увидеть буквы». Мы тогда все заулыбались, мол, мы же крепкие, лихие парни, какие слёзы? Но когда пришло время присягать, честно скажу, ком в горле стоял. Мать всхлипывала, отец тоже переживал. Так что для нас верность Родине – не пустые слова.
Автор фото: Анна Пащенко