О работе в кино и телешоу рассказал художественный руководитель Гомельоблдрамтеатра Сергей Лагутенко
Знаете ли вы человека, у которого на рабочем столе прорастал бы чеснок? Уверяю, знаете, ведь это художественный руководитель Гомельского облдрамтеатра, актёр Сергей Лагутенко, которому сегодня исполняется 50 лет. «В театре порою такие чудеса творятся, если всё рассказать, можно будет опубликовать целую книгу подпольных записок», – улыбается юбиляр, который 29 лет выходит на родную сцену. О своей не менее чудесной актёрской судьбе, работе в кинематографе и телешоу он рассказал корреспонденту «ГВ».
На дембель с барабаном
После окончания школы Сергей Лагутенко даже не думал о сцене и решил поступать в Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище.
– Почему политическое? У меня с математикой было туго. А вот историю знал и поболтать любил. В 10 классе добровольно пошёл в ДОСААФ, где отучился на связиста. Я целенаправленно шёл в армию, – признаётся Сергей Лагутенко. – Мама какое-то время настаивала, чтобы я поступал в политехнический институт (ныне ГГТУ имени П. О. Сухого). И представляете, чуть было не поступил. Физику, математику сдал на «4». Но чтобы меня не взяли, сочинение специально написал на «2». Очень «старался», так как понимал, что этот вуз не для меня.
В итоге папа посоветовал Сергею перед тем как окончательно связать свою жизнь с армией, получить о ней представление, послужив в рядах Вооружённых Сил. Так будущий актёр попал в секретный военный городок Тула-50, где охранял ядерные боеголовки. Часть, окружённая непроходимым лесом, была обнесена колючей проволокой. Выехать оттуда можно было только по спецразрешению.
– Я там все ленты «Узбекфильма» пересмотрел. Других развлечений не было. Чтобы не умереть от скуки в караулах, начал участвовать в военной самодеятельности. Во время концертов был за конферансье, читал пародии, подражая голосам знаменитых артистов. Благодаря простуде у меня удачно получился голос Бориса Новикова (Тимофей из кинофильма «Белые росы»), потом Папанова, Никулина. С приятелем сержантом, как Карцев с Ильченко, переиграл все интермедии Жванецкого. Вёл даже выпускные вечера в окрестных сёлах, благодаря чему заработал вагон кирпича для строительства новой солдатской столовой. А за три месяца до дембеля вошёл в состав оркестра, где отбивал ритм на большом барабане.
Закончил БАМ
Вернувшись из армии, Сергей Лагутенко пошёл работать связистом на радиозавод.
– От приятеля я узнал, что в Гомельском облдрамтеатре проходит набор в театральную студию. В кабинете у тогдашнего главного режиссёра Лидии Монаковой прочитал басню, и она пригласила меня на занятия. 23 февраля впервые пришёл в репетиционный зал. А летом в Минске был объявлен набор на первый заочный актёрский курс. Поехало поступать из Гомеля 15 человек, а закончили в 1994 году БАМ (Беларускую акадэмiю мастацтва) – 12. И только двое остались работать в театре. Хочу сказать, что значительную роль в моём профессиональном становлении сыграли всё-таки актёры Гомельского облдрамтеатра.
Первый раз Сергей Лагутенко вышел на сцену в роли музыканта в спектакле «Самоубийца». Он не просто играл в эпизоде, а для большей убедительности ещё и историю своего героя придумал. Почему, например, его музыкант играл на кларнете, а не на контрабасе. А вскоре режиссёр ему сказала: «Актёр заболел, выйдешь на сцену в роли глухонемого». Это было, конечно же, повышение. Через некоторое время в этом же спектакле пришлось сыграть и роль мальчика из вечности.
– Срочно вводился, – вспоминает собеседник. – Мой мальчик из похоронного бюро приносил венки в квартиру главного героя. «Покойник здесь живёт? Венки вам? Распишитесь», – вот и все слова, которые я произносил. Но этим моё появление на сцене, конечно же, не ограничилось. С перепуга я так постучал, что дверь просто вывалилась. Пятясь за кулисы, упал, зацепившись за табуретку, и от волнения совсем потерял голос.
Стражник, призрак зека, милиционер, учитель танцев, грустный слуга, старичок-боровичок были первыми ролями Сергея Лагутенко из более ста, воплощённых на сцене:
– Игре старался учиться у советских актёров Ульянова, Леонова, Басилашвили. Задавался вопросом, как бы Тихонов после роли Штирлица сыграл старичка-боровичка. Когда грибник может срезать тебя в любой момент и бросить в суп. Вообще, в молодости я хотел воплотить образ героического персонажа в белом пиджаке, а приходилось играть пьяниц в ватнике и сандаликах на босу ногу. Сейчас ты понимаешь, что это великое благо – быть разным на сцене. В жизни никогда бы не позволил того, что выделывал порою на сцене, где всегда можно оправдаться тем, что так прописано в роли. И при этом не нужна справка о психическом здоровье от врача.
Номер, который понравился Цекало
– Как я попал на телешоу «Большая разница»? Репетирую роль поручика Ржевского для спектакля «Барышня-гусар». Жара, кучу стихов нужно запомнить, вот-вот отпуск. Вдруг звонит телефон: «Алло, Сергей, хотим вас пригласить на кастинг в Минск для передачи “Большая разница”». – «Да идите вы лесом», – ответил я, думая, что это какой-то розыгрыш, и бросил трубку. А через несколько дней позвонил знакомый режиссёр: «Приезжай в Минск, не хватает артиста для фильма. Нужно сыграть роль полковника».
И вот я в столице, пока киношники готовились к съёмке, решил зайти на Макаёнка, 6, где проходил тот самый кастинг. Прочитал басню Михалкова «Заяц во хмелю» на разные голоса и вскоре мне позвонили и пригласили на телешоу. Вышел на сцену одесской оперы, где когда-то выступали Шаляпин и Утёсов, и прочитал ностальгический монолог. В итоге мой номер стал любимым у Александра Цекало, который, отстаивая его, поругался даже с членом жюри Ларисой Долиной. Для меня же лучшим подарком стала поездка в любимый город.
На съёмках с народным артистом
– На мой взгляд, сейчас в кино и на сцену проникла убогость, – делится мнением Сергей Лагутенко. – Особенно это касается актёрских типажей. Человека учат пять лет на актёра, а он после вуза никому не нужен. Зато кто-то в КВН вышел на сцену, попрыгал, покривлялся и стал известным. «Его срочно надо снимать», – видя это, говорит продюсер. А как многие современные молодые звёзды относятся к профессии? Это же ужас! В связи с этим мне вспоминается работа в сериале «Человек войны» с народным артистом России Александром Леньковым (Вениамин из кинофильма «Зимняя вишня»). Все на обед, а он на площадку, репетирует свои мизансцены. Несколько раз самостоятельно проиграл эпизод, потом стал в очередь за рабочими сцены. Взял обед, сел на травку с ребятами-техниками, никакой звёздности. По сценарию Леньков должен был ударить меня по голове палкой. Сделали в итоге для убедительности восемь дублей. А когда я упал и раздавил бутафорскую кровь, народный артист закричал: «Врача, врача!», думая, что разбил мне голову по-настоящему. Вот какое отношение к профессии, к партнёру.
А где актёры такой фактуры, как Юматов, Ульянов, Тихонов, Яковлев? Где?! Нет, по одной простой причине – они не нужны. Не нужен сейчас на экране настоящий мужик. Вы видели хоть одну актрису, похожую внутренним состоянием на Мордюкову или Маркову? Где в кинематографе показана судьба женщины? А что, разве нет сейчас женщин, которые на себе всё тащат? Такие, как Мордюкова, которая могла сыграть и характерную, и героическую роль.
Включите телевизор и попытайтесь найти мужчину, женщину, в которых можно было бы влюбиться не за внешние данные, а за силу характера, за внутреннюю красоту. Вспомните крупные планы старых советских фильмов. Подсветка на глаза и всё. Ты сопереживаешь артисту. А сейчас сотни ламп, многочасовой грим, дублёрша. И раздевают актрису, и одевают, и постельных сцен куча, а переживать не за кого. Такое кино нам не надо!
Продолжая рассуждать, Сергей Феликсович добавляет:
– А ведь в женщине можно восторгаться всем: глазами, руками, частотой пульса и биением сердца. Нужно просто это увидеть, почувствовать.
О любви
– Театр для меня – это… нет, не служба. Служба – это всегда тяжело, какие-то тяготы и лишения. Театр – это стремление к любви и совершенству, – делится Сергей Лагутенко. – Никто не изменит этот мир, но спектакль может сделать его чуть-чуть лучше, ярче, краше, заставит влюбиться в артистов, пьесу.
Сергею Лагутенко приходит на ум история, подсмотренная в жизни:
– Иду по Питеру – впереди в костюме дедушка. На голове панамка, похожая на ту, которую малыши в детском саду носят. Рядом бабушка в кружевном воротничке. Держатся за руки. Я за ними пошёл как загипнотизированный. Старушка постелила газетку, они сели, раскрыли томик Ахматовой. Читают. Это не финал фильма, а настоящая жизнь. Наверное, вот в таких отношениях, которые они пронесли через все невзгоды, и заключается секрет семейного счастья, секрет жизни. Представляете, как было тяжело проходить все испытания (возможно, они пережили блокаду, войну), чтобы до сих пор держались за руки. Как эти люди доверяют друг другу, любят.
– Нужно развивать в себе влюблённость, – считает Сергей Лагутенко. – тогда и солнышко будет ярче светить, а люди перестанут друг друга ненавидеть, мстить, злиться. Когда узнаю, из-за чего некоторые знакомые не общаются десятилетиями, становится просто смешно. У вас есть на это время? Вы что, жизнь набело перепишете? Никогда! У кого лучше дом, кто талантливее, у меня есть награды, а у тебя нет... Да идите вы лесом. У Гоголя потрясающе об этом написано: «Ну и что, что он камерюнкер? У него что, нос из золота сделан? Он же им чихает, а не кашляет, нюхает, а не ест». Если ты будешь относиться с уважением и любовью к людям, то не позволишь себе в их сторону подлости, предательства, обмана, – заключает Сергей Лагутенко.
Лучший подарок
Любимые драматурги у Сергея Лагутенко – Булгаков, Чехов, Гоголь. «Очень люблю пьесу “Бег”» Булгакова», – говорит Сергей Феликсович. На столе же у него лежит фантастическая пьеса о Пушкине, которого пытаются спасти от смерти после дуэли Булгаков и Чехов, кстати, врачи по образованию. Возможно, в скором времени гомельчане увидят эту постановку на сцене.
А ещё Сергей Лагутенко любит городские романсы Вертинского, Юрьевой, эстраду 60-х – Утёсова, Хиля, Ободзинского.
– Однако настоящие мои кумиры – это друзья, – признаётся актёр. – Общения с ними мне катастрофически не хватает. Хотелось бы собраться вместе, поговорить о жизни, о цветах, грибах, солнце, любимых детях и жёнах. Просто покричать и помолчать ни о чём. Это было бы для меня лучшим подарком на юбилей.
Автор фото: Анна Пащенко